Привет!

Меня зовут Валера и я руковожу диджитал-агентством «Студия Т».

Уже год, как мы запустили youtube-канал «Одной ногой в диджитал», где публикуем интервью с digital-студиями и -агентствами. Мы приходим к ним в гости, смотрим, как они живут и задаём вопросы разной степени каверзности.

Мы уже есть видеоформате, подкастах и теперь решили попробовать порадовать любителей читать. Поэтому — погнали!

— Вы всегда работали под этим брендом?

Нет, сначала мы назывались Caustica.

— Как, ещё раз?

Вот, все так спрашивали. Нас называли «Казуистика», «Кустики» и много ещё как. Были люди, которые находили нас только потому, что помнили первую букву «К». Открывали «2ГИС» и как-то находили.

Это всё привело к тому, что мы посетили мастер-класс от московских ребят на тему того, как назвать агентство. Было перечислено несколько критериев хорошего названия, на которые мы и опирались во время мозгового штурма. Так появилась «Чипса».

— До сих пор полностью доволен этим названием?

Да, всё круто, нас моментально запоминают, и нет никаких проблем.Но у меня возник один вопрос, когда я готовился к нашей встрече.

— Как всё-таки правильно, «Чипса» или «Чипса»?

Хоть и все говорят «Чипса», но правильно ставить ударение на первый слог. Название пошло от слова «чипсы», но, как сказал Алексей Раменский, «Чипса» звучит более солидно.

— У вас крутой офис. Всё, как и полагается диджитальщикам: лофт, опенспейс, аймаки. Сколько здесь квадратов и как дорого обходится аренда?

Всё помещение занимает 140 м², а цена одного квадрата — 800 рублей. Это немало по красноярским меркам. С небольшими скидками месяц аренды обходится в 80 тысяч рублей, это без коммунальных.

— А дизайном помещения вы сами занимались?

Нет, нам повезло. Это помещение — бывшая фотостудия, которая делала снимки в стиле лофт. Поэтому нам оставалось только покрасить пол и потолок, разместить на стенах свои надписи и декорации. В итоге вышло быстро и недорого.

— Мы сами недавно переехали в более крупный офис, и у многих возникло чувство, что потерялся уют, люди стали меньше коммуницировать. А у вас нет такого?

Нет, у нас уже был опыт работы в open space, так что мы привыкшие. Команда общается друг с другом как обычно. По утрам в нашем офисе обычно тихо, а так мы включаем музыку, и разговоры особо не слышны. Хотя у нас в целом не так много громких ребят.

— Максим, а сам ты в компании чем занимаешься?

Сейчас я занимаюсь двумя основными вещами: выстраиванием бизнес-процессов и продажами. Но в продажи я вклиниваюсь не всегда. Только если если это крупный клиент или требуется моё экспертное видение.

— А первое время ты делал что-нибудь своими руками?

Да, конечно. По образованию я программист, но начинал работу в студии, как дизайнер. Поэтому я занимался дизайном и помогал разработчикам.

— Как ты вообще пришёл к тому, что пора открывать свою студию?

Был 2008 год, я работал в небольшой красноярской студии, которая занималась продакшеном художественного фильма. Есть у нас в городе один предприниматель, который мечтал снять фильм про свирепого лося, в которого вселился дьявол. Так вот, мы делали 3D-модель этого персонажа: настраивали его мышцы, кожу и прочее. Жаль, у меня ничего не сохранилось.

Далее настал кризис, и мне перестали платить зарплату — так я ушёл на фриланс. Делал логотипы, а в какой-то момент заказов стало слишком много. В 2009 году пришлось брать себе в помощь дизайнеров, и мы переместились в маленький офис в 12 м². С тех пор и развиваемся.

— А был ли у вас переломный момент?

Всё шло примерно равномерно, пока в штате не появился маркетолог. Тогда развитие студии пошло по вектору эффективности и маркетинга. Это был период небольшой стагнации, он начался в 2014 году и длился примерно два года. Наше развитие пошло не в том направлении, про это я даже писал статью.

И вот как раз где-то в 2016 году мы повернули обратно и вернулись к дизайну — это и был переломный момент, после которого всё пошло в гору.

— Почему всё-таки решили отказаться от маркетинговой деятельности?

Тогда у нас в команде был один маркетолог и ещё 9-10 человек, из которых никто это направление не поддерживал, кроме меня. В какой-то момент я понял, что ребята вообще не понимают, что происходит. Они просто сидят и делают лендинги с каким-то стандартным CTA.

Я осознал, что это совсем не то, что мы хотим, да и маркетолог к тому времени тоже потерял пыл. Самое забавное, что изначально мы брали маркетолога для продвижения студии, но каким-то образом он начал заниматься маркетингом для клиентов. Я это не сразу заметил, а потому всё и произошло.

— Начнём с личного. Твоя жена, Таня, она сначала стала сотрудником, а затем женой? Или наоборот?

Сначала случилась любовь, а уже потом я её пригласил вместе работать. Таня — мой самый ответственный работник, которому я могу доверить вообще всё. Она бухгалтер по образованию, и в её обязанности входит всё, что касается финансовых вопросов. Плюс к этому она ещё и ведёт проекты.

— Ты единственный учредитель в компании? На каких условиях работает твоя жена?

Да, больше учредителей нет. А жена работает со мной на уровне партнёра: у неё есть оклад и доля от прибыли студии.

— Ну и раз мы заговорили про деньги, сколько ты получаешь?

Вопрос, на который не очень хочется отвечать, потому что не всё так гладко, как хотелось бы. Но я скажу так: у меня есть две ипотеки, которые я досрочно гашу — вот моя зарплата. Также я получаю процент от прибыли, который каждый месяц варьируется от 0 до 300-400 тысяч рублей.

— Давай поговорим о коллективе. Я вижу многие фамилии в твоей команде по 6-7 лет. Сколько лет вашему костяку?

В апреле компании исполнилось 10 лет. Всё это время работает наш арт-директор. Ну и в целом да, многие люди работают в команде по 6-7 лет, чем я очень горжусь. Эти люди вносят очень большой вклад в становление новых специалистов и сами продолжают хорошо работать.

— А как ты думаешь, что удерживает людей на одном месте столько лет?

У меня всегда был такой подход: каждый в студии должен заниматься тем, что ему нравится. Мы распределяем проекты таким образом, чтобы каждый делал именно ту часть работ, от которой кайфует. Наверное, это основная причина, по которой люди остаются.

Ещё один момент: я всегда стараюсь выстраивать человечные отношения как с заказчиками, так и с сотрудниками. Каждый месяц я общаюсь лично с каждым из команды — это обязательно на уровне бизнес-процессов. Перед тем, как выплатить зарплату, я узнаю, всё ли окей, есть ли какие-то потребности или вопросы, чем человек доволен и наоборот. Это помогает людям чувствовать, что они нужны и востребованы, что они находятся на своём месте.

— Сейчас «старички» работают на тех же условиях, что и раньше? Или может быть кто-то перешёл в разряд партнёров?

Долгое время наши сотрудники получали оклад плюс процент от выполненного проекта. Но за последний год мы перевели почти всех исполнителей на систему итерационных бонусов. То есть, например, есть недельные итерации. Если сотрудник в течение недели закрывает все свои задачи по системе управления проектами, то он получает бонус. И так каждую неделю. Менеджеры получают оклад и процент от прибыли всего проекта, директора — также оклад и процент от прибыли своего направления. Всеми подсчётами занимается Таня, она ведёт огромную кучу таблиц, в которой я ничего не понимаю.

По поводу партнёрства: у меня есть один не совсем положительный опыт. Наш ключевой сотрудник, дизайнер, был партнёром в течение года, и я за это время набил очень много шишек. В итоге этот человек сейчас работает на очень индивидуальных условиях.

— Расскажи, как вы растёте? По сколько человек в год прибавляется в команде?

Сейчас нас 16 человек. А в год стабильно прибавляется по 2-3 человека.

— А как в Красноярске обстоят дела с кадрами?

У нас всё хорошо с дизайнерами. Возможно, благодаря «Чипцу» и Behance Portfolio Reviews, которые мы проводим. Ну и благодаря самому продукту.

Есть большие проблемы с разработкой. С фронтендом, кстати, всё из-за того же продукта. Потому что многие специалисты хотя делать хардкорный фронт и разработку, а у нас в большей степени творческая работа, чего не всегда хотят разработчики.

Надеемся, что секция разработки на «Чипце» и ещё пара мероприятий помогут нам открыть для себя ребят в Красноярске.

— Про аренду офиса в 80 тысяч мы выяснили, а что с зарплатами?

Я могу дать разбег от стажёра до сеньора. Начнём с дизайнеров. Стажёр — это 15 тысяч рублей, чтобы оправдать поездки в офис и обеды. Если говорим про топового специалиста, про ведущего дизайнера, то это зарплата в 150 тысяч рублей. А для сеньоров средняя зарплата — примерно 60-70 тысяч рублей.

Для разработчиков всё примерно то же самое, но немного повыше.

— У вас есть англоязычная версия сайта. Зачем она? У вас есть англоязычные заказчики?

Да, они есть. По этой же причине мы ведём инстраграм на двух языках. Все наши договоры и бизнес-процессы также переведены.

Такие заказчики появились у нас примерно три года назад, и сейчас мы делаем большой упор на работу с ними. Доллар вырос, и мы радуемся, что по этим проектам сразу нарисовался плюсик.

— А вы не думали вести сразу два аккаунта в инстаграме? Английский язык не мешает русскоязычной аудитории и наоборот?

Были такие мысли, но ничего не могу сказать по поводу того, мешает такой стиль или нет. У нас есть цель на этот год: добить 10 тысяч подписчиков в инстаграме, чтобы размещать заветную ссылочку, но вести два канала — пока не вариант. Но может быть со временем откажемся от русского языка в инстаграме.

— То есть ваша цель — целиком уйти «туда»? А как обстоят дела с английским, вы все свободно разговариваете?

Не все, но ключевые сотрудники уже начали заниматься с носителем языка, которого мы нашли в нашем городе. И представляешь, он оказался ещё и учителем. Поэтому я, PM, технический директор и ещё два специалиста занимаемся английским три раза в неделю, практикуем разговорную речь. Потребность есть, и сейчас она становится ещё актуальнее.

— Чипса — сайты не как у всех. Это как?

Сейчас у нас готовится серия роликов, которая будет объяснять прям на пальцах, что же это такое. Ну а если вкратце, то это: широкоформатность, без «ушей» по бокам; упор на качественную графику; проектирование микровзаимодействий и анимаций на сайте; нестандартная сетка и компоновка элементов; внимание к типографике, цвету и другим мелочам дизайна.

— Этот подход применим всегда, даже если у клиента минимальный бюджет?

Да, у нас подход такой, что даже имея бюджет в те самые 200-300 тысяч, заказчик получает сайт не как у всех, то есть с этими пятью базовыми составляющими.

— Такие красивые, эффектные сайты часто обвиняют в том, что они не работают. Расскажи, есть ли какая-то аналитика, как-нибудь следите за проектом?

Начнем с того, что когда приходят клиенты и говорят, что им нужна конверсия, мы сразу говорим о том, что им не к нам. Наша задача: сделать сайт, который прежде всего презентует компанию, услугу или продукт. И как правило, вопрос о конверсии на таких имиджевых сайтах не стоит.

При этом есть сайты, которые мы не светим в портфолио и соцсетях, например, интернет-магазины и некоторые лендинги. В этих проектах ведётся измерение аналитики. За всей статистикой следят либо наши партнёры по продвижению, либо специалисты со стороны клиента. Сами мы, конечно, тоже смотрим и на саппорте можем дорабатывать какие-либо вещи, чтобы сайт становился более эффективным.

— А почему не светите такие проекты?

Потому что наше позиционирование затрагивает имиджевые, нестандартные вещи. А если показывать и то, и то — вся история будет размываться.

— Вот, у вас очень чёткое позиционирование, многим его не хватает. Можешь дать совет молодым, начинающим агентствам?

Прежде всего нужно посмотреть внутрь компании и команды, понять сильные и слабые стороны специалистов. Убедиться в том, что костяк команды смотрит в одном направлении. Если это направление востребовано на рынке, то нужно сделать на него упор и всячески транслировать это во внешнюю среду. Тогда к вам будут приходить те клиенты, которым нужно то, о чём вы говорите.

Изначально наше позиционирование звучало как «Дизайн по идее» — это означало, что в каждый проект мы вкладывали некую интересную визуальную или функциональную идею. Сейчас нам 10 лет. По сути мы сохранили свою составляющую, просто немного её переформатировали, и продолжаем развиваться именно в этом направлении.

— Как вы продаёте себя? Используете какую-то рекламу или хватает сарафанного радио?

У нас три основных канала привлечения.

Первый — безусловно, это сарафанное радио, в том числе и шильдики на сайтах, которые стоят внизу наших работ.

Второй — это рейтинги: Tagline и Рейтинг Рунета, где мы сейчас на 11 месте в рейтинге креативности.

Третий канал — это соцсети, на которые мы начали делать большой упор. С недавних пор у нас в штате работает PR-менеджер, который полностью взял на себя продвижение студии, в том числе через соцсети и статьи.

— Сейчас все активизировались с написанием статей, у них словно второе пришествие. Как считаешь, это тоже хороший канал для продаж?

Да, статьи писать нужно, они тоже приносят лиды. Не всегда хорошего качества, скорее на уровне простого интереса, но в том числе благодаря им мы становимся заметнее внутри рынка разработки. А это уже большой плюс, потому что часто коллеги просто рекомендуют нас, зная наше позиционирование.

От многих лидов мы слышим, что нас посоветовали их дизайнеры или сисадмины, или другие специалисты. Это круто, что статьи помогают нам выходить на этих людей, которые затем становятся, так скажем, фанатами бренда.

— Говорят, что когда в компанию приходит PR-менеджер, то он не забирает на себя определённые задачи, а ещё больше «вскрывает» эту всю работу, и тебе наоборот приходится больше этим заниматься.

Первый менеджер, которого мы наняли, был примерно таким, как ты говоришь. У него были какие-то безумные идеи вроде написания статьи о том, как кальян влияет на конверсию в продажах.

И вот сейчас у нас работает PR-менеджер Алексей, с которым мне очень повезло. Он практически не задаёт вопросов, делает всё сам, даже занимается оформлением постов в соцсетях. Мы основательно общаемся всего 2-3 раза в месяц.

— На Tagline везде висят ваши баннеры, вы есть в строчках. Сколько тратите на это денег?

Сумму я сказать не могу, но часть этих денег — бартерные отношения. Мы закрываем часть работ по дизайну и вёрстке, поэтому можем размещаться на Tagline и на площадках их мероприятий.

— А конверсию вы измеряете?

Да, Tagline и Рейтинг Рунета приносят нам хорошие лиды. Чаще всего происходит так: к нам обращаются те компании, где менеджер сравнительно разбирается в рынке и понимает бюджеты топ-50 агентств.

— Ещё у вас довольно активные аккаунты на Dribbble и Behance. Оттуда есть какие-нибудь заказы?

Dribbble — интересная площадка, но так получилось, что мы упёрлись в стеклянный потолок. Мы достигли 6 тысяч фолловеров, а дальше вот вообще никак. Мы переводили концепты на английский, пытались делать это и по расписанию, и по-всякому. Надеюсь, сейчас мы проведём мозговые штурмы и составим дальнейший план.

Лиды есть и оттуда, и с Behance. Но чаще всего они ориентированы на фрилансеров, и ко мне обращаются именно как к дизайнеру.

— Соглашаешься?

Нет, хотя бывают интересные предложения даже с оплачиваемым переездом в другую страну.

— Начнём с клиентоориентированности. Как реагируете, если клиент написал ночью или позвонил в нерабочее время?

На нашем сайте обозначено время для звонков, но клиент-менеджер может взять трубку и позже — это её решение. Так что если она находится в удобных для разговора условиях, то может ответить и в 10 вечера. Иногда могу ответить и я.

Бывает, что звонят в воскресенье. Буквально две недели назад нам позвонили из Египта и попросили оценить проект в течение часа. Я ответил, что смогу заняться этим в понедельник.

— Среди ваших услуг много таких, которые довольно сложно оценить по стоимости. Например, 3D, фото и видеоконтент. Как вы обычно считаете смету и как в целом построен сам процесс обработки лида?

Чаще всего клиент обращается к нам удалённо, через сайт. Почту мы не указываем, все обращения идут только через форму, чтобы автоматически попадать в CRM-систему. Дальше бизнес-процесс проходит также через CRM. У нас есть клиент-менеджер, который ведёт клиента и делает предварительную оценку проекта на основании своего опыта и каких-то моих комментариев. Затем идёт брифование и более точная оценка проекта. Если всё окей — согласовываем договор.

Если говорить об оценке стоимости более сложных услуг, то она даётся в примерных цифрах, и в процессе работы над проектом мы что-то допродаём. То есть мы показываем дизайн-концепт и предлагаем два варианта: либо остаться в бюджете и сделать что-то более простое по контенту, либо останавливаемся на каком-то авторском контенте: 3D-графике, WebGL или чём-то ещё. В общем, ценообразование во время переговоров и во время ведения проекта — разные вещи.

— Но в целом вы всегда держитесь в том прайсе, который обозначили изначально?

Не всегда. Ещё расскажу немного о внутренней кухне: у нас есть две стоимости часа работы.

Первая — большая и для фиксированных прайсов. Например, если заказчик пришёл к нам по тендеру и у него фиксированный бюджет. Если заказчик готов к допкосту во время работы — у него пониженная стоимость часа, но мы можем предлагать ему новые шаблоны, новую графику, менять структуру сайта и так далее.

— А сколько в среднем может стоить корпоративный сайт?

Около миллиона. А в целом минимальный проект для новых клиентов мы оцениваем в 200-300 тысяч. Обычно это какой-то одностраничный промо-сайт. Интернет-магазины и сложные корпоративные сайты мы оцениваем от 1,5 млн и выше.

— Можешь назвать самый крупный чек за проект, над которым вы работали?

Могу, это был чек в 3,2 млн на пресейле, но потом он немного скорректировался в меньшую сторону. Хотя сейчас за счёт допродаж по структуре и контенту он примерно к той же отметке и вернётся.

— А если не в деньгах, а в именитости? Похвастайся какими-нибудь брендами, с которыми вы работаете.

Слушай, сейчас бы вспомнить все NDA, которые у нас подписаны. Ну, к примеру, нам удалось поработать с «Грин Рэй» — это конкурент Bonduelle. Сюда же отнесём Альфа-Банк, с которым мы в основном работаем по фронтенду. А если говорить о крупных компаниях, которые известны только в своих сферах, то это «Диполь» и «СГК».

— Расскажи, как вы рисуете сайты «не как у всех», как заверяете?

Мы рисуем одну концепцию, а в смете сразу прописываем такой пункт: если заказчику не нравится первая концепция, то за вторую он должен заплатить 50% от стоимости первой. Такое случается нечасто, в 10-20% от всех заказов. Чаще всего это происходит тогда, когда между нами и человеком, принимающим решение, оказывается 2-3 прослойки из менеджеров.

Бизнес-процесс построен так, что до презентации дизайн-концепта мы проходим ряд согласований, поэтому одного варианта вполне достаточно.

— Как презентуете такие концепции?

Если заказчик не местный, мы презентуем концепцию по Skype или через Zoom. PM демонстрирует видеоролик, в котором отображается ключевой сценарий взаимодействия посетителя с сайтом и комментирует что-то по ходу.

— Вы делаете красивые, эффектные сайты, а что под капотом у этого всего? Что используете на бэкенде?

Все наши сайты сделаны на Битриксе. Так исторически сложилось, потому что наша техническая команда работает только на нём. И только сейчас мы начинаем предлагать Drupal 7 для западных клиентов. На WordPress мы сделали всего один сайт, и это был сторонний подрядчик.

— А если со своим стеком приходит заказчик, возьмётесь?

Возьмёмся, но скорее всего с привлечением партнёров. У нас в Красноярске есть замечательные ребята — Solution Factory. В их штате много разработчиков с большим стеком технологий, а потому мы очень хорошо партнёримся.

— Что-нибудь делаете, кроме сайтов? Есть ещё какие-нибудь услуги?

Сейчас мы активно развиваем направление приложений, в работе находятся уже 4 проекта, одно из которых для американского заказчика. Помимо этого у нас есть графический контент, который мы стараемся продавать как отдельную услугу. Пока не совсем получается, но уже есть заказы на видеоролики с 3D-графикой, со съёмкой.

Также у нас в студии есть сопровождающая услуга — брендинг. В штате работают два дизайнера, которые на этом специализируются и делают логотипы, стили, айдентику. Но, конечно, основное направление остаётся за сайтами.

— А можешь назвать самые крутые кейсы вашей студии?

Эти проекты сейчас в работе, их два: как раз-таки компания «Диполь», которая занимает одно из лидирующих мест по дистрибуции радиотоваров в России, и проект More Milk — производитель молочной продукции на соевом молоке.

Если говорить о тех, что уже запущены, конечно, они все крутые в плане соответствия нашим стандартам. Но как и у любого дизайнера или разработчика, оглядываясь назад, у меня есть понимание того, как можно их улучшить. Поэтому я думаю, что у нас всё ещё впереди.

— Максим, как ваше позиционирование способствует крупным заказам? Большие интернет-сервисы и магазины приходят к вам вообще?

Например, «Диполь», про который я уже говорил. Это интернет-магазин, где было уделено много внимания фильтрации, каталогу, карточке товара, но при этом основная задача сайта — рассказать о компании. Поэтому наши крупные клиенты заказывают в том числе и имиджевые сайты. Если говорить про какие-то крупные сервисы, то таких проектов у нас нет.

— В основном вы занимаетесь корпоративными или промо-сайтами. Как часто с такими проектами и таким позиционированием бывают допродажи?

Это достаточно щепетильный момент. Конечно, на имиджевых сайтах не бывает длительной техподдержки. Поэтому сейчас нам интересно брать интернет-магазины или проекты, где подразумевается личный кабинет, интеграция с какими-либо сервисами.

— Но ты говорил, что таких клиентов вы даже не размещаете в портфолио. Как вы их привлекаете?

Каких-то дополнительных действий для привлечения мы не делаем. Заказчики знают, что мы делаем крутой дизайн. Они приходят к нам и говорят, что им не нужна навороченная анимация, нужно просто сделать добротно и качественно. То есть нас узнают по позиционированию, но просят более стандартный продукт.

— Последнее время я много разговаривал с smm-щиками, они все уверены, что рынок сайтов схлопывается. Что ты думаешь об этом?

Я слышу это чуть ли не с времён образования студии. И даже у меня когда-то было такое убеждение. Сейчас я так не думаю, но нужно понимать, что рынок снизу подтесняется тильдой и другими конструкторами, но индивидуальные решения, на мой взгляд, будут актуальны ещё достаточно долго.

— У вас есть партнёры, которым вы отдаёте часть работы, а сами участвуете в партнёрках?

Да, участвуем, но тут опять же надо вспоминать NDA. В своё время мы вошли во всевозможные партнёрки, которые были на рынке. Это и Notamedia, и AGIMA, и CreativePeople. Но какого-то профита от этих партнёрок мы не чувствуем, за всю историю у нас был один заказ.

— И сколько при этом вы тратите времени на обработку лидов?

В этом плане надо сказать спасибо, AGIMA хорошо передаёт лиды, и как минимум они релевантны. Вообще у партнёрок есть одна полезная вещь: благодаря им нам удалось пообщаться с Третьяковской галереей, Московским метро, и были случаи, когда мы не работали с этими лидами через партнёрку, но они запоминали нас и позже уже обращались непосредственно к нам.

Хороший плюс партнёрок для начинающих студий — это возможность стать заметнее для крупных заказчиков.

— Давай поговорим про красноярский рынок. Он конкурентный?

Нет. Две-три компании за последние три года либо перешли на другой продукт, либо закрылись, к сожалению. У нас есть хорошие студии, но они не конкурентны нам именно по продукту, поэтому мы ни с кем не пересекаемся.

— А какая часть ваших клиентов — местные компании?

Примерно 30%. Но надо понимать, что часть этих клиентов — это проекты с минимальной стоимостью в 200-300 тысяч. Крупных клиентов в Красноярске не так много либо мы просто не можем на них выйти.

— Ты считал рентабельность компании?

Моя жена считает регулярно. В прошлом году она составила 21%.

— Мощно. Говорят, средний показатель — 14-17%.

Ну да, тут такой нюанс, что вход растёт. В этом году будет сложнее добиться такого показателя, но надеюсь, что справимся.

— Ну а вообще из года в год оборот растёт? Не было периода стагнации?

У нас получается так: год — плато, год — рост. В прошлом было плато, ну а в этом будет рост. Я надеюсь.

— А поделишься с нами, какой оборот у компании?

Нет. Я бы мог, но по сравнению с другими участниками блога…

— Так вот, небольшие студии будут ориентироваться на тебя!

Окей, я могу сказать так: надеюсь, что в этом году мы дойдём до 20 млн.

Неплохо!

Надеюсь!

— Многие агентства делают или хотят делать свою конференцию. Давай немного поговорим про «Чипец». Расскажи, как вообще появилась эта идея и как прошла первая конференция?

Первый «Чипец» прошёл, кажется, в 2013 году. У нас работал Евгений Игнашов, арт-директор и техдир в одном лице, ему было скучно, и он решил сделать конференцию. Практически всё он сделал сам, правда бюджет был совсем маленький, около 30 тысяч. Мы звали только сибирские компании и смогли собрать 100-150 человек. Тогда было две секции: управление и дизайн.

Всё прошло хорошо, по фану. Тогда мы впервые встретились с нашими коллегами из Кемерово — Атвинтой и Ильёй Горбаровым, а ещё с Николаем Глухих, с Вовой Завертайловым. В общем, большое спасибо Жене.

Еще поделюсь инсайдерской информацией с ребятами, которые хотят делать свою конференцию: многие спикеры приезжают выступать за свой счёт. Это нормально, когда вы говорите, что не зарабатываете деньги на мероприятии, а делаете это ради популяризации digital-рынка в Сибири.

— А откуда взялось название?

От «чипсов». А, ну и тогда как раз вышел фильм «Пипец».

— Всех интересуют цифры. Поделишься на примере последней конференции? Это вообще рентабельно?

Чтобы организовать конференцию подобного размера, нужно затратить около 1 млн. К счастью, мы отбиваем эту стоимость с небольшим плюсом. В том числе благодаря спонсорам. Если бы их не было, мы бы ушли в большой минус.

— Примерно один и тот же набор спикеров ездит по России. Есть ли смысл ехать на «Чипец», если ты уже был на конференции в другом городе? Назови вашу отличительную фишку от других конференций.

Прежде всего наша конференция именно про дизайн, хотя сейчас появились и другие секции. Кардинальных отличий между конференциями я не вижу. Мы в первую очередь ориентируемся на сибирский рынок. То есть, например, тем же кемеровчанам легче привезти своих ребят к нам в Красноярск, чем в Москву. Поэтому если говорить о серьёзном отличии, то оно именно географическое.

Ну и последнее: «Чипец»-6 будет?

Хороший вопрос, сейчас я не готов ответить. Так получилось, что всё это время мы делаем «Чипец» в большей степени по фану. Если конференция случится в следующем году, то подход к ней будет более профессиональный. Будет ответственный человек, который ей всецело займётся, так как вывозить организацию и параллельно руководить студией достаточно сложно.

Если «Чипец»-6 состоится, то это будет уже другой уровень и, возможно, другие форматы.

Для любителей видеоформата — тут полное интервью с таймкодами в первом комментарии.